Human after all

Сегодня, когда на носу постсоветская премьера римейка «Робота-полицейского», озаглавленного в русскоязычном прокате как «РобоКоп», хочется лишний раз помянуть добрым словом фильм Паула Верхувена 1987 года

За этим переходом (снова обнажающим тугоумие прокатчиков, ставшее причиной переиначивания множества замечательных названий на менее замечательные или появление откровенно дурацких вариантов вроде «Повелителя бурь», «Войны миров Z» и «Поймай толстуху…») от классического варианта перевода к как бы модернизированному стоят глубоко и печально символичные вещи. Потому что сегодня уже не может появиться тот же старый добрый «Робот-полицейский» с его аптекарски точно выверенным балансом прозрачности нарратива, броскости визуального стиля, романтической до инфантилизма героики, умных социополитических намеков, фрейдистских коннотаций, комиксового кича на грани фола и сатирического гротеска, который был у Паула Верхувена. Теперь возможен только невнятный «РобоКоп», чудо-юдо, рыба-коп, как писал кто-то из рецензентов.

В наши дни сделать такое кино, как в 1987-м, не позволили бы и самому Верхувену (не случайно голландский интеллектуал уже несколько лет, как тихо вернулся в родные Нидерланды), что уж говорить о Жозе Падилье. Тем более что и сам Падилья далеко не Верхувен, пусть его «Элитный отряд» и превосходная работа, а бразильский режиссер, не понаслышке знакомый с нравами и климатом государства, органической частью коего стало беззаконие, лучше многих подходит для того, чтобы передать военно-криминально-социальный пафос.

Сегодня Голливуд в основном способен предложить лишь бездушный в своей высокотехнологичности (или высокотехнологичный в полной бездушности) суррогат того, что вызывало тогда, на закате рейгановской эпохи, неподдельные эмоции.

Сейчас и эмоции-то будут другие: безответственность и коррумпированность мегакорпораций, разгул преступности, забастовки полиции и уличные беспорядки, телеэфирный вертеп, помноженный на вездесущесть технологий – все это толстокожими и поверхностными людьми слетевшего с катушек XXI века не воспринимается так же остро, потому как стало частью повседневной реальности (или ее отредактированной версии, навязчиво транслируемой в их, людей, сознание). Реальности, не слишком далеко ушедшей от сдобренных сарказмом антиутопических полотен Верхувена, на которые автор прозорливо навесил ярлык «не слишком далекое будущее». Угадал, по большому счету, ухватил суть. А в этом и соль настоящей хорошей научной фантастики, то, что делает тот или иной фильм жемчужиной жанра.

«Робот-полицейский» – еще какая жемчужина (чего, к сожалению, не скажешь о сиквелах Ирвина Кершнера и Фреда Деккера 1990 и 1993 годов). И предмет культа, подкрепленный, среди прочего, еще и неплохими для эры восьмибитных приставок компьютерными игрушками. Автор данных строк лично имел удовольствие поиграть в Robocop, Robocop II (лучшая версия из всех, почти шедевр), Robocop III (с гениальным саундтреком, до сих пор приводящим в экстаз тех, кто провел 90-е с джойстиком в руках, и способным восхитить всех остальных), что добавляло привлекательности образу металлического блюстителя порядка со злых улиц Детройта.

Как же невероятно цеплял этот образ! Элегантная строгость героя подчеркивалась антропометрической безупречностью выглядывавших из-под шлема подбородка и губ актера Питера Уэллера, более сексуальных, чем весь остальной Питер Уэллер. Свойственная роботам механическая угловатость не мешала Алексу Мерфи, не по своей воле переродившемуся призраком в доспехах, эффектно и эффективно стоять на страже закона, заставляя вспомнить мифологию фронтира с архетипическими для него фигурами неподкупных «лордов дисциплины» и «насаждающих закон» (ковбойский трюк с пистолетом отсылает, конечно же, туда).

Любоваться им, словом. можно бесконечно, и понимающий это Верхувен нарочно шокирует зрителя, заставляя Мерфи-робота ближе к финалу снять шлем и ходить с изуродованным проводами и полированным железом голым черепом, безжалостно напоминая принцип наличия у любой красоты жуткой изнанки.

Робокоп вовсе не является неуязвимым: в водовороте коллизий, в который его затягивает, корежится даже прочный пуленепробиваемый металл его корпуса, напоминающего форму игроков в американский футбол. Но главным испытаниям – тут Верхувен, изощренный мастер мучить своих персонажей-изгоев аффектами калибра древнегреческой трагедии, постарался на славу – подверглась его душа.

Заключенная в сталь и не улетучившаяся из электронных схем, продолжившая страдать, вспоминая себя, и метаться в неизвестном науке киборгианском астрале человеческая душа. В мировом кино немного героев, которые были бы пойманы в ловушку на пограничной территории между жизнью и смертью, и на долю которых выпало бы столько душераздирающих страстей.

В лучших традициях гуманистической фантастики, оппозиция «человеческое – машинное» у Верхувена разрешается в пользу триумфа человеческого. Как и оборзевший в царских палатах управдом Бунша во все большей степени начинает ощущать себя царем Иоанном Васильевичем, так и киборг производства корпорации OCP (Omni Consumer Products, настоящий символ аморализма сегодняшнего глобального бизнеса) все больше осознает себя как конкретную личность с конкретной историей.

«Как зовут тебя, сынок?» – спрашивает у него престарелый глава OCP. И вместо того, чтобы дать уставной полицейский рапорт, содержащийся в его программе, очеловечившийся Робокоп отвечает с полуулыбкой: «Мерфи». Похожие реплики («Мы всего лишь люди», «Мерфи меня называют друзья, вы же зовите меня Робокоп») есть и в фильмах-продолжениях. Хорошо выражающая идею поисков живой души в мертвой материи композиция великого электронного дуэта Daft Punk (обычно выступающего как раз в Robocop-style шлемах) под названием Human After All если и не навеяна этими мотивами, то запросто могла бы.

Новый «Робокоп», созданный в технически более продвинутую, но менее одухотворенную дигитальную эру, безнадежно проиграл старому еще тогда, когда в трейлерах вместо хромированного рыцаря в шлеме, арийскому дизайну которого, пардон, позавидовали бы и знавшие толк в вопросах стиля художественные эксперты Третьего рейха (не случайно арт-детали лент Верхувена часто сопоставляют с довоенной немецкой эстетикой) все увидели несуразного типа в гибриде костюмов из «Трона» и «Железного человека». Наверняка холодный CGI-антураж и оголтелый экшн, как в ребуте «Вспомнить все», еще одном испоганенном шедевре Верхувена, превратит историю в подобие геймерской бродилки-стрелялки. Надежда только на ловкость сценариста и изюминку, которую теоретически могла бы привнести старая гвардия – Гари Олдмен, Сэм Нилл, Сэмюэл Джексон. Про изящную вариативность подтекста забудем сразу.

Стоит при этом отметить, что среди отзывов, появившихся в западной прессе (там премьера «Робокопа» прошла на минувшей неделе) разгромных было на порядок меньше, чем предполагала реакция фанатов и критиков, с негодованием отвергнувших образность представленных в конце прошлого года роликов. Это, вероятно является прежде всего результатом отсутствия не только завышенных, но и просто обычных ожиданий. Но в любом случае нет сомнений, что «Робокоп», получился ли он чуть лучше или чуть хуже, заранее и по определению – просто объективно – неспособен дотянуться до уровня фильма-оригинала четвертьвековой давности и занять в сердцах киноманов то место, какое заслуженно досталось «Роботу-полицейскому» Верхувена.

блогпост №39